Автор: Iluvatar
Фэндом: Тор
Основные персонажи: Тор Одинсон, Локи Лафейсон, Один (Всеотец), Лафей, Фригга.
Пэйринг или персонажи: Тор/Локи, Один/Лафей (намеком)
Рейтинг: R
Жанры: Слэш (яой), Драма, Фэнтези, Мистика, Ужасы, Мифические существа
Предупреждения: Смерть персонажа, Насилие, Инцест, ОМП, Мужская беременность
Размер: Миди, 39 страниц
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Описание:
Какова цена любви и жизни с любимым? Какова цена победы и чести? Локи желал быть с Тором, он желал признания и чести. Он получил все это, но ценой своей жизни.
Посвящение:
Любимым Торки и тем кто ждал этот фанфик)
Публикация на других ресурсах:
С разрешением автора.Примечания автора:
Иллюстрации автора. Смотреть обязательно, картины сложные и красивые, дают представление о фанфике. Главная иллюстрация, Тор и Локи:
fc00.deviantart.net/fs70/i/2014/016/5/e/forbidd...Локи:
fc05.deviantart.net/fs70/f/2014/003/5/e/bloody_...fc07.deviantart.net/fs70/f/2014/003/7/9/beautif...Царь Мара:
fc05.deviantart.net/fs70/f/2014/026/7/d/king_ma...Последняя битва, Мара и Локи:
fc01.deviantart.net/fs70/i/2014/026/a/7/mara_an...Реквием:
fc08.deviantart.net/fs70/i/2014/012/9/2/requiem...Музыка, которая вдохновляла; в трогательных сценах: Denez Prigent – Gartoz a ran
В жутких сценах: Corvux Corax – Ingordin Et Ingordan
В чувственных и красивых сценах: Ivan Torrent – Before I Leave This World, Remember Me и Forbidden love
Изменен сюжет и хронология, отсутствуют некоторые персонажи, такие как Сиф, Джейн, и все земные персонажи, и наоборот добавлены новые выдуманные персонажи и заимствованные из мифологии.
Предупреждение: рассказ содержит жестокость, и некоторые тяжелые для восприятия идеи.
От автора
Писать фанфики – неблагодарный труд. Несмотря на то, что я чувствую некоторую бессмысленность, все же я пишу. Причин много, но скажу одну главную: для меня любое творчество означает выражение своего внутреннего мира или эмоций, я бы хотел поделиться с единомышленниками своим видением. Многие люди, возможно, не оценят сей мой труд, и все же, я надеюсь, что среди сотни людей найдется хоть один человек, кто поймет мой замысел. Хочу предупредить чувствительных читателей, что не стоит воспринимать этот рассказ слишком серьезно. Приятного прочтения.***
Было у верховного царя богов Одина двое сыновей. Первый сын был как ясный день, веселый и простодушный, золотом сияли его локоны, глаза цветом были как синее небо в солнечный день. Звали его Тор-громовержец. Сила была его слугой, а слава – вечным спутником. Множество боев он прошел, с ранних лет, как смог держать меч, на яростных сражениях проводил время. Второй сын, неродной, подобен темной ночи, родом из холодного северного мира, с нежным ликом, где борьбу вели румянец с белизной, с глазами как глубокие озера с чистой водой. Волосы его были темны как вороново крыло, а нрав остер и красив, как многогранный алмаз. Звали его Локи, мастер магии, подобен он был благородной чистой деве, не трудно было его принять за прекрасную девицу. Не раз были обмануты благородные послы с разных стран, называя принца – принцессой, поднимала их тогда на смех вся Асгардская знать. Забавляла бы юного принца Локи такая путаница, если бы его самого не подвергали бы смеху. Смеялись над ним за спиной, в лицо не смели. Его боялись как лезвия меча, ибо знали все, что за нежной мягкой красотой скрывалась непомерная сила, темная и страшная. Сила холодная, смертельная, йотунская. Всем тогда уже было известно что приютил Один Всеотец не аса и не альва, не человека и не цверга, а настоящего йотуна. Чем взрослее становился Локи, тем больше в нем было йотунского нрава, тем странней он был, тем менее походил на окружающих. Некоторые вельможи корили Всеотца за то, что он из жалости усыновил брошенного йотуна. «Никто не знает, чем это обернется, но точно чем-то нехорошим»,– говорили они. Все знали что йотуны холоднее льда, бессердечные и злобные, коварные монстры и убийцы, в битвах не жалеющие ни детей ни стариков ни женщин. Они сметали все на своем пути, замораживая и нагоняя страх на все живое. Их называли ледяными великанами, считалось, что они рождались из снега, и питались инеем, что у них нет сердца, нет любви и чувств. Один боялся что рано или поздно, его воспитанник принесет Асгарду несчастье. Ведь еще никогда йотуны не приносили счастье и радость. Советник Всеотца по имени Гисли всегда питал к Локи недоверие и презрение. Сам он был неприметен, крив и сгорблен. Нравом груб, упрям и настырен. Неясно, почему и как Гисли стал советником Одина, но говорят что в одном из боев он спас ему жизнь, и Один в благодарность сделал его своим приближенным. В государственных делах Гисли и впрямь неплохо разбирался.
- О, мудрый и великий царь! Ты думаешь, что взял невинное дитя? На самом деле это монстр, который в удобный момент уничтожит тебя, уничтожит наш мир, наше спокойствие. Неужели ты не видишь, как он дерзок и злобен? Жалость закрыла тебе глаза. Клянусь небом, Локи погубит нас! – говорил Гисли Одину. Он знал что Локи йотун, и ненавидел он йотунов так сильно как это было возможно. Ведь именно из-за йотунов Гисли в раннем возрасте лишился своих родителей, братьев и сестер.
Мудрый Всеотец не мог отказаться от того, кого сам принял и вырастил. Ведь для него Локи был беззащитным малышом, слабым и беспомощным как слепой котенок. Он помнил его детский лепет, первые слова и первые шаги. Дрожа, как тростинка на ветру, ковылял йотунский малыш, делая неуверенные шаги к нему, а Фригга, небесная царица, улыбалась и поддерживала дитя за маленькие ручки. Тор, который уже умел резво бегать, заливисто смеялся над попытками брата твердо стоять на ногах.
- Папа, – сказал Локи, протягивая ручки.
- Сынок, – прослезился Один, беря его на руки.
- Ах, как он прелестен! – воскликнула Фригга.
И Один, и Фригга, и Тор были очарованы необычным ребенком. Они привязались к нему всем сердцем, и с великой любовью дарили ему заботу и нежность, хоть он и не был им родным. Один не захотел, чтобы Локи знал правду о его истиной расе. Скрывали это как могли, но однажды, когда Тор и Локи, сражались в Йотунхейме с могучими ледяными великанами, во главе которых был их вождь Лафей, напал один йотун на Локи, и заморозить его хотел. Да вот только Локи не замерз, а посинел и побелел как льдинка, странные узоры появились на его коже, будто боевой рисунок или шрамы. Локи был удивлен, не меньше, чем все йотуны вокруг. И тогда понял принц, что был с ними одной крови. Одной расы. Однако удивление у йотунов длилось недолго, снова пошли они на принцев боем. Явился Один на восьминогом чудо-коне, будто из под земли, и спас своих сыновей от ледяных монстров. Локи задался вопросом – кто же он? Горько было Одину раскрывать правду, больно видеть, как младший сын стоит в слезах, в недоумении и отчаянии.
- Ты сын Лафея, царя ледяных великанов. Я нашел тебя лежащим в ледяном храме, брошенным умирать, – сказал Один.
С тех пор, как Локи узнал правду, прошло несколько лет. Всем казалось, что Локи стойко перенес это известие. Как-то новость быстро разошлась по Асгарду. Один решил, что бессмысленно скрывать то, что и так очевидно.
На самом же деле, Локи был разбит, он умело скрывал чувства, но как же выдавали его глаза. Печальные и унылые, с болью, мраком и безумием в глубине. Он не мог смириться с тем что он йотун. Каждый день он вел внутри себя тяжелую борьбу, ас и йотун сражались внутри него. Он искал ответы на множество вопросов: для чего он родился, зачем он живет и для чего? В чем его миссия? Почему Лафей бросил его? Почему он родился монстром?
Локи прекрасно знал, как асы и другие расы ненавидели ледяных великанов. Он сам их ненавидел, а когда узнал что одной с ними расы, то не мог вынести этой правды. Он думал о своей бессмысленности, он чувствовал, что стал причиной головной боли для окружающих. И тем больше чувствовал это, чем злобнее он становился. В нем просыпались темные желания вредить, убивать и разрушать. «Если судьба создала меня демоном, почему я должен стараться стать богом?» - думал Локи. Но если он вырос среди богов, то почему должен потакать своей темной натуре? Что если стать богом, каким он всегда себя считал? Но мятежный дух оказался сильнее. Сильнее настолько, что Локи сам стал им, слившись воедино с тьмой. От тьмы он родился, и тьмою он стал. От света он не бежал, но и к нему не стремился. Отрицать – вот его дух. Убивать – вот его дело. Разрушать – вот его цель. Правда и ложь смешались в нем, ненависть и любовь перестал он различать.
читать дальше
***
На границе Асгарда, у туманной реки стояли стражники. Один стражник сказал другому:
- Дружище, ты слыхал новость из царского дворца?
- Нет. А что случилось?
- Да вот, Локи, повелитель магии, оказался не родным сыном Одина.
- Неужели? Тот самый Локи, которого все боялись?
- Да. Он оказался йотуном!
- Как?? Он ледяной великан? Хотя это не видно, но чувствуется. Это же позор для царского рода. Как наш благородный владыка приютил такую ледышку да еще сделал своим сыном!
- Да погоди ж ты, не такой уж Локи и плохой.
- А мне он что-то не нравится. Горд он и высокомерен. Не хотел бы я себе такого царя. Царь должен быть приветлив и любим народом, а этого никто не любит, слишком он остер на язык, да и пороков у него много.
- Каких-таких пороков?
- Да взять хотя бы то, что он на женщину похож, труслив и слаб. Или горд, хвастлив, изменчив и честолюбив. Эгоистичен до невозможности и обидчив как ребенок неразумный.
- Я не согласен с тобой, приятель. Да, холодный и острый, да, горд он, но не трус, говорят, он в бою отличился лучше всех, Тора пять раза спасал от верной смерти, и хоть выглядит он как девица, в бою страшнее сурового берсерка!
- Ох не знаю, брат, не знаю. Но чую, не к добру Локи попал к нашему славному царю. Может, если бы Локи был чуть мягче и добрее, чуть смиреннее и приветливее, я бы полюбил его.
Подошел третий стражник и шепотом сказал, озираясь:
- Друзья! Вы знаете, что на севере Асгарда, у границы, есть прекрасный лес, называемый Железным. Говорят, днем там прекрасней, чем в альвхеймских садах, но ночью все деревья становятся железными и двигаются как змеи. Любой, кто войдет в тот лес в ночное время будет разодран на части этими деревьями. И вся земля там усеяна черепами и костями, днем прикрытыми листьями и мхом. Говорят, тот лес принадлежит младшему принцу Локи. Мой друг лесник там работал и рассказывал, что как солнце садится, то начинаются там ужасы. Однажды видел он как принц Локи стоял среди крапивы, страшнее смерти, в руке у него была чья-то отрубленная голова.
- Не может быть! – воскликнул первый стражник.
Второй ехидно сказал:
- Кто его знает, может быть и так. И что, что дальше?
Третий стражник сказал:
- Ну вот, рассказывал он мне, что Локи привязал голову к ветке старого дуба, и в лунном свете были видны сотни таких голов на ветках. А днем они казались засушенными тыковками. Вот верь - не верь. И странно, что Один предупреждал всех солдат с закатом солнца в тот лес не ходить.
Стражники удивленно переглянулись.
***
У чистого озера, где вдали возвышались величественные горы, и куда стекались водопады, где дул чистый ветер, неся аромат цветов, гулял принц Локи. Озеро было прекрасным, хотя на его дне покоился прах умерших асов. Это место было священным для Асгарда. Под тенистыми дубами находились останки древнего храма. Белые колонны то тут, то там раскинулись в зеленой траве. Выглядел Локи крайне печальным, хотя в его глазах горел странный огонь. Он украшал себя цветами дикого жасмина, чей сладкий аромат кружил голову. В руках он держал пышные и большие цветы магнолии. Когда Локи стоял у водной глади и смотрел на свое отражение, к нему подошел Тор. Он спросил брата:
- Что ты здесь делаешь?
Локи обернулся и улыбнулся. Он любил брата, любил так сильно, что не мыслил жизни без него. Любил так, что если бы любовь была ядом, то все существо его было бы отравленным. Любовь бесконечная, отчаянная и пылкая, она опьяняла Локи, сводила с ума, приносила боль и счастье одновременно. Любовь к Тору была его безумием. Была его страстью, его жизнью. Да только брат не ведал, как страдал Локи.
Йотун показал Тору белые цветы, которые он держал в руках и сказал:
- Они красивы.
- Магнолии ядовиты, – странно улыбнулся Тор.
- Я знаю.
Тор обнял Локи, прижал к себе крепко и сказал:
- Ты как они. Ядовит и прекрасен одновременно.
- Это похвала или осуждение? – поднял брови Локи.
- И то и это, – ответил Тор. – Скажи, зачем ты гуляешь здесь? Это озеро есть кладбище, много асов здесь похоронено, их прах был тут развеян и спрятан. Терзают меня сомнения, что не их память ты пришел почтить. А что?
Локи молчал. Тор схватил его за плечи и пламенно сказал:
- Ты можешь мне довериться. Я вижу, тебе не хорошо, тебя что-то тревожит. Скажи! Клянусь, что бы это ни было – останется только между нами.
Локи отмахнулся – пустые клятвы! Они не греют душу, вспыхивают на миг и гаснут.
- Или не доверяешь ты мне? Мой дорогой брат, ты был всегда мною любим, как око я тебя хранил, а сейчас ты не желаешь даже рассказать мне о своих терзаниях?
- Тор, ты не ведаешь что говоришь. Сейчас тебе кажется, что ты воспримешь все, но скажи я тебе правду, ты начнешь буянить, разнесешь Асгард, я знаю твой буйный нрав.
Тор не стал настаивать. Видя, что Локи непреклонен, он кивнул ему и ушел. Локи остался на берегу в одиночестве, перебирая в руках белые большие лепестки магнолии, отрывая их и роняя на землю вместо слез.
По дороге, у жасминовой рощи, Тор встретил Одина, своего отца, который выгуливал двух волков.
- Здравствуй Тор! Почему ты выглядишь тревожным? – спросил Один.
- Брата я повстречал у озера. В волосах у него дикий жасмин, в руках у него магнолии. А в глазах печаль. Мне кажется, что он желает смерти себе, смотрел он на водную гладь, и она его манила в свою смертельную глубину.
Один тяжело вздохнул. Что делать бедному отцу, когда любимый сын, хоть и не родной, думает о самоубийстве? Он и сам не ведал глубочайшие причины таких мотивов младшего сына. Он сказал:
- Мне кажется, что это все, потому что он узнал правду. Хотя, навряд ли йотунское происхождение беспокоит его больше всего.
- Что говорит мать?
- Ей открыты судьбы и души всех, кроме него. Даже ей прочитать сердце Локи не под силу.
Тор насупился и свел светлые брови. Пушистые огромные волки весело махали хвостами, радостно скулили и бегали вокруг Одина. Тор погладил одного из волков, тот преданно смотрел на него. Вот кому было весело, так этим созданиям.
***
Утро было свежим и чистым. Ветерок разносил аромат цветов, колыхал прозрачные занавесы и срывал листья и лепестки цветов с деревьев. Солнце встало, радуя все живое своими ласковыми лучами и раскрывая красоту природы. Тор и Локи находились во внутренних покоях дворца. Старший принц в узких штанах и без рубашки стоял у открытого окна, и смотрел на пробуждающую природу. Солнечные зайчики бегали по его мускулистой груди. Настроение у него было хорошее. Младший принц сидел в кресле и читал новости Девяти миров. Сидел он так, будто восседал на троне, с прямой спиной и гордым видом. С раннего утра Локи уже был красиво одет и накрашен, волосы аккуратно причесаны, талия тонко перетянута, украшения, и сапоги тоже были на нем. Тор пошутил:
- Брат, когда ты успел так одеться? Или ты спишь в костюме и накрашенным?
- Магия - это не для тебя, - в тон ему ответил Локи.
Тор усмехнулся и снова посмотрел на зеленые луга и высокие здания. Локи сглотнул, внимательно оглядывая мощный красивый торс брата. В дверь постучали, Тор откликнулся и сказал:
- Входите.
Зашел Фандрал, веселый и радостный, одетый в простой лиловый камзол. Фандрал и Тор дружно обнялись громко и радостно поприветствовали друг друга. Локи свысока посмотрел на Фандрала и продолжил читать журнал. Он шумно перевернул страницу и сказал со смесью язвительности и злорадства:
- Погляди, брат, что произошло в мире. Вчера в Ванахейме казнили двух преступников. Вана по имени Стейнмод, занимающего пост вельможи, поймали за распутство, и княгиню Трюд - за рождение внебрачного ребенка. Их обоих сожгли на медленном огне. Стейнмод не имел семьи, и детей. Он занимался блудом с незамужними девушками и поменял около трех дев, был пойман на месте преступления. Девушек нашли и арестовали. Трюд была помолвлена с князем Хельми, который видел ее только раз в жизни. Трюд прелюбодействовала с другим мужчиной, отчего родила внебрачного ребенка. Хельми был в ярости, когда узнал об этом, он приехал на суд, и поддержал решение суда о казни Трюд. В Нурихейме асгардская полиция устроила облаву на публичный дом, в результате сопротивления погиб хозяин публичного дома и большая часть проституток женского пола. Оставшихся в живых судили и казнили, здание сожгли. Напомним, что Асгардский закон запрещает все виды блуда и распутства, считая это величайшим грехом, и все государства, которые входят в «Золотой Круг», должны строго соблюдать законы Асгарда.
Локи вопросительно взглянул на Тора, тот просто улыбнулся и сказал:
- Вот идиоты. Знают ведь и все равно блудят.
Фандрал поежился, будто от холода, и сказал:
- Принцы, давай не будем о плохом, все-таки сегодня праздник.
Локи встал, отбросил журнал и медленно приблизился к Фандралу:
- А чего ты так испугался? Может, ты не чист на душу, и за тобой водится грешок? Не думай, что тебе удастся сбежать от справедливого суда. Асгардские шпионы работают тоньше, чем ты думаешь.
Фандрал смутился и испугался:
- С чего ты взял? Я не нарушал Асгардский закон, он для меня священен.
Локи подошел еще ближе, в его глазах сверкнул зеленый огонек, воздух будто сгустился и потемнел.
- Пустые слова чтобы защитить свою жалкую шкуру. Я видел, как ты заглядывался на девушек…
Крепкие руки Тора схватили Локи и оттащили от испуганного аса.
- Локи! Прекрати, что ты делаешь? Что с тобой происходит? – воскликнул Тор. Локи не пытался вырваться, он спокойно ответил:
- Видишь ли, я просто хочу бороться с преступностью. И мои методы борьбы не всегда мягкие.
Тор нахмурился, потом мягче сказал:
- Не делай так больше. Фандрал все-таки наш друг…
- Твой друг, – Локи сделал ударении на слове «твой».
- Все равно. Тем более, Фандрал прямо не нарушал законы, а значит, обвинять его не следует.
Локи хитро улыбнулся и посмотрел на то место где стоял Фандрал.
Тор пробормотал себе под нос:
- Либо ты безумец, либо неудачно пошутил.
Принц странно взглянул на Тора, ему хотелось что-нибудь ответить, но он не стал. Не хотелось ссориться в такой день. Он неожиданно обнял Тора, чувствуя теплый запах его кожи, и почти искренне сказал:
- Прости.
Тор обнял его в ответ, погладил по черным волосам.
***
Однажды, во время праздника в честь дня рождения Тора, на царской кухне, где готовят лучшие асгардские повара, слуга, который носил подносы с едой, сказал молодому помощнику повара, резавшему овощи:
- Как ты думаешь, почему с каждым днем, наш непревзойденный маг ест все меньше и меньше?
- Не знаю, – хмуро ответил тот, - может, влюбился?
- Хах, ну и скажешь тоже! У йотунов же нет сердца и чувств! Как они могут влюбляться? Да и за Локи никогда не наблюдались влюбленности. Он мне вообще кажется неживой скалой, неспособной на теплые чувства. Сегодня, к примеру, пришел к нему по велению царицы в его опочивальню с подносом фруктов, а он мне так говорит: «Я не просил ничего». Я ему поклонился и говорю: «Ваша матушка просила меня принести вам фрукты, а то вы, господин, совсем ничего не едите». А он на меня как взглянет! У меня аж мурашки по коже, если бы взгляд его был бы молнией, то я бы умер на месте. Дальше, он сказал такие слова: «Моя мать? Она мне не мать. С каких это пор она так печется о моем здоровье? Пусть лучше подумает о своем родном сыне». Я даже не нашел что ответить ему.
- Может, он просто не в настроении и поссорился с Фриггой. Хотя… да, странно это все, странно, – еще больше нахмурился помощник повара.
- Вот и я думаю, что-то не так. А у Тора невеста, говорят, красавица, принцесса Ванов.
Помощник удивился:
- Тор женится? Он же молод совсем!
- Ну, нет, еще, не женится, но скоро будет помолвка. И чем ближе время к помолвке, тем холоднее и злобнее Локи.
- Может он ревнует Тору? Они же были не разлей вода, всегда вместе. А тут какая-то женщина разлучит их.
- Я ж говорю тебе что Локи – йотун, какая у него может быть любовь к Тору! Как к брату, да, он же…
Зашел Вольштагг, друг Тора, с улыбкой кота съел пару вишен с подноса, подправил свою длинную густую бороду и спросил слуг:
- Ребята, а что это вы тут обсуждаете?
Те хором ответили:
- Говорим мы о Локи. С чего это он стал таким злым и холодным.
С Вольштагга слетела веселая улыбка, он взмахнул ручищами и сказал:
- Почему все только и говорят, что о Локи! Как будто нет на свете темы интереснее. Вот, к примеру, предстоящая помолвка Тора.
Помощник повара хмыкнул:
- Ну, мы это тоже обсуждали. Но вот Локи почему-то не рад этому, мы решили, что он ревнует к Тору. Брат все-таки.
Вольштагг удивился:
- А почему брат, и ревнует?
- А бог его знает, почему. Ты вот его почти каждый день видишь, ты его и спроси.
Забежал Фандрал, веселый, запыхавшийся, румяный, будто долго бежал на гору. Он сказал:
- Вольштагг! Идем скорее, там танцы начались! И ты не поверишь, какой красавец танцует!!
- Что? Кто танцует? Вроде же невеста Тора должна была танце… – сказал могучий бородач.
- Ты сам сейчас увидишь. Так красиво танцует, и как прелестен сам танцор! Пошли скорее!
***
Играла прекрасная музыка, нежная и божественная. Высокие звуки арф и скрипок пробуждали самые чистые и прекрасные чувства. Тонкие голоса эльфов звучали настолько звонко и глубоко, что было трудно вообразить. Будто в их песнях была заложена вся небесная красота, все изумительное творенье, и будто вся чистота и любовь мира была выражена в их голосах и словах. Почтенные гости в благоговейном восторге наблюдали чудный танец. Никто не догадывался о том, кто исполнял его. Высоко и легко взлетали стройные ноги, плавно двигались руки, каждое движение было живым воплощением музыки. Если бы светлая луна спустилась с небес и приняла форму человека, она была бы не так прекрасна и чудесна как этот танцор. Забыли все даже как дышать! Чистые светлые одежды взлетали в такт движению, как серебристые волны в море. Лицо скрывала вуаль из тончайшего мягкого шелка, но даже через нее просматривалась небесная красота нежного лица. Такой он был нереальный и сверхъестественный, что даже боги и духи изумлялись. Один восседал на троне, Фригга стояла рядом, Тор, виновник торжества, сидел за праздничным столом и наблюдал танец, который был предназначен ему. Он широко улыбался, как улыбался всегда, даря окружающим тепло и радость. Вбежали Фандрал и Вольштагг, встали они рядом с Тором и шепотом спросили:
- Мы не опоздали?
- Почти не опоздали.
- А кто танцует?
- Танцор.
- Как его имя?
Тор пожал плечами, он был слишком погружен в представление, чтобы отвечать. От взмахов рук танцора закружились снежинки, это было очень красиво. Затем, он подошел к Тору, протянул руку, приглашая на танец. Тор поднял брови и улыбнулся:
- Я?
Танцор кивнул, Тор принял приглашение и встал из стола. Гости одобрительно закивали. Они стали танцевать вместе, и так красиво и идеально будто всю жизнь танцевали вместе. Тор удивился тому, с какой наглостью и как привычно прикасался к нему танцор. Эти прикосновения к талии и плечу, хоть и были невинными со стороны, излучали жар и страсть. После завершения выступления танцор приподнял вуаль так, чтобы лица не было видно, и поцеловал Тора в губы. Громовержец немного опешил и рассеяно оглянулся по сторонам. Все гости в восхищении захлопали в ладоши, они остались довольны. Некий уважаемый вельможа встал и сказал с улыбкой, обращаясь к царю:
- О Всеотец! Мы изумлены танцем. Позволь узнать, кто же этот восхитительный исполнитель сего чуда? Мы слышали, что должна исполнить танец принцесса Ярнсакса. Но мы видим, что это не она, а нечто прекраснее и удивительнее.
Один кивнул, и торжественно обратился к танцору:
- Откройся нам, таинственный незнакомец.
Как стеснительная дева стоял танцор опустив голову, закрыв лицо вуалью еще больше чем прежде. Тихо раздался его голос:
- Прости, владыка. Я не могу.
Тор сказал:
- Если ты некрасив лицом, можешь не открываться. Мы не грубые насмешники. Просто назови свое имя. Если у тебя нет имени, тогда назови, откуда ты, из каких земель ты прибыл к нам?
- Хорошо, раз ты так этого хочешь, – прозвучали знакомые хитрые интонации.
Танцор выпрямился, отчего стал ростом выше, спина его стала как натянутая струна, скинул он вуаль, и все гости ахнули при виде его лица. Вольштагг чуть не подавился сыром, а Фандрал чуть не захлебнулся напитком. Лишь один Хогун стоял невозмутимый.
- Я Локи, сын Одина, брат Тора.
Один встал с трона, будто громом пораженный, и удивленно сказал:
- Локи? Браво. Не думал я, что ты так красиво танцуешь.
Фригга схватилась за сердце, не зная радоваться ли. Тор сверкнул глазами в сторону Локи, который улыбался, но улыбка его была стерта, как только Тор схватил его за локоть и увел из зала.
Втолкнув брата в комнату, Тор сказал:
- Зачем ты это сделал? Зачем поцеловал меня при всех?
- Мы же братья, – кротко ответил Локи.
- То, что было там, – Тор указал в сторону зала, – не было братским.
Локи взглянул на брата с мольбой, тихо с улыбкой он сказал:
- Ты прав. Я люблю тебя не как брата. Я хотел, чтобы ты радовался, ведь сегодня твой день рождения.
Он медленно подошел к Тору и обвил его могучую шею руками. Затем вкрадчивым голосом продолжил, шепча на ухо холодным дыханием:
- Разве ты не видишь, как полыхает мое сердце? Как долго я томился, как долго ждал...
- Чего ты ждал? – перебил Тор.
- О, громовержец. Тебя называют благородным, а меня – трусом, почему? Ведь шли мы в бой на равных и сражались вместе. Скрепя кровавой клятвой нашу дружбу, мы обещали быть верны друг другу.
- Не увиливай от ответа! Мы знаем, что любим друг друга, и ты знаешь, что я всегда считал тебя братом. Но это не значит, что ты можешь делать все, что тебе вздумается. Признай, что в бою ты не всегда был честен, наносил удары со спины, скрывал себя волшбою и бил врага, когда тот не ждал, я же всегда шел прямо, честно вызывал врага на поединок. Поэтому и называют меня благородным, а тебя – нет. Но знаю, что это не важно тебе, что ты никогда не думал о своем добром имени, о чести. Тебе важно иное, что именно – я не знаю. Так ответь, чего ты ждал? И зачем ты спрашиваешь о клятве дружбы? Разве усомнился ты в моей верности тебе?
Локи отошел от Тора, взглянул на него так, будто сам ожидал ответа, но не получил его. Затем он сказал с горькой улыбкой:
- А разве ты не понял? Ты скоро будешь помолвлен с принцессой ванов, а что со мной? Меня ты оставишь и предашь тем, что уйдешь от меня?
Тор нахмурил брови, и удивленно взглянул на брата:
- Локи, ты же брат мне, а не невеста. И клятву мы давали о верности в дружбе, но не в брачном ложе.
Локи заплакал, слезы потекли из его глаз, тонкие брови вскинулись, сам он весь затрясся как травинка и воскликнул:
- Но ведь люблю тебя я не как брата. Я томился от любви к тебе, и любовь моя не братская. Я не прошу от тебя ничего, ни ласк, ни пылких объятий, ни поцелуев, хоть и жажду их как путник в пустыне жаждет воды. Я лишь прошу об одном, не женись на этой женщине и не женись вовсе ни на какой. Прости меня за то, что воспылал к тебе я страстью, но ведь не сделал я ничего дурного.
Локи встал на колени и сказал:
- Вот видишь, я стою перед тобой на коленях, еще ни перед кем я не становился так, лишь перед нашим отцом.
Тор поднял его за плечи и сказал:
- Встань. Не плачь как женщина. Ты ведь воин, или…ты мужчина или нет?
Локи улыбнулся сквозь слезы:
- Заклинаю, не женись на ней. Я хочу, чтобы ты остался со мной. Просто со мной.
- Прости Локи, но я не могу идти против воли родителей. Брат, как ты мог влюбиться в меня? Неужели все твои прикосновения ко мне были исполнены вожделения? И втайне ты жаждал соединения? Ответь!
Локи вздохнул и, глядя в синие глаза брату, сказал:
- Да. Я жаждал и не раз.
Тор в гневе хотел оттолкнуть брата, но опомнился. Локи был прижат к стене стальной рукой Тора, который сверлил его взглядом. Младший принц не дышал, и смотрел на него странными прозрачными глазами, затем провел он холодной рукой по щетинистой щеке Тора и прошептал:
- Ты ведь клялся мне тогда на озере, помнишь? Что готов помочь мне, что бы то ни было, ты обещал, что выслушаешь и поможешь. И вот, когда я рассказал тебе о своих чувствах, ты в гневе отталкиваешь меня.
Тор отдернулся от руки брата и сказал ему в лицо злые слова, ранящие душу:
- Я не думал, что ты настолько безумен и порочен. Я думал, что божественности в тебе будет больше, чем демонической скверны. О, как это низко! Как мог ты воспламениться ко мне порочной страстью? Я считал тебя братом, а на деле ты трус и баба!
Он ушел, хлопнув дверью. Локи стоял, провожая взглядом полным боли и обиды. Он тихо сказал с крупицей злобы:
-Зря.
Сжались его кулаки, затрещали кости, и вокруг возникла тонкая черная вязь, будто дым окружил принца. Потемнели его глаза, и румянец спал с лица. Стал он светло-голубым, как лед, проступили узоры на его коже. Мороз покрыл полы и стены, в комнате резко потемнело и похолодало. С улицы раздался низкий гул. Локи устремил свой острый взгляд в сторону севера.
***
Вечер наступил, село солнце за горизонт. Пробуждались темные силы, которые тянули свои призрачные длинные руки из болот и оврагов. Тянулись они и выйти из дозволенного им мира, чтобы нарушить покой в девяти мирах. Железный лес оживал. Два гигантских берсерка и три мерзких гоблина гнались за красивым ваном-воином, с длинными коричневыми волосами, завязанными в хвост, и янтарными раскосыми глаза. Он был одет в узкую, ванахеймскую форму, с ним была принцесса Ярнсакса, их гнали к самому лесу. Ван был вооружен серебряным луком, он стрелял в берсерков и гоблинов, но тех это не останавливало. Не пробивалась их крепкая броня. Принцесса заметила впереди свет, похоже, от асов, она закричала, голос у нее был странный, не женский и не мужской, чуть хриплый:
- Помогите!
- Принцесса, не кричите, будет только хуже! Зря мы с вами пошли гулять, если бы не ваше неразумное желание… - сказал лучник-ван.
- Откуда я знала что Асгард такой же опасный, как и все другие миры! – всплеснула руками Ярнсакса.
- Мы не в Асгарде. Мы попали на перекресток миров.
Ван огляделся, и ему показалось, будто кто-то за ними наблюдает. Он чувствовал на себе пристальный и холодный взгляд, ему стало страшно. Свет впереди внезапно погас. Темный лес зашумел, деревья со скрипом зашевелились, ожили и потянули черные ветви к непрошенным гостям.
- Ну вот мы и попались, – с досадой сказал лучник, – убежали от гоблинов, а теперь попали в заколдованный лес.
Вдруг плотную тьму рассеяли вспышки голубого света. Быстрая и неуловимая тень пролетела над ними, а затем остановилась рядом. От тени веяло опасной и огромной силой. Подул холодный ветер, покрывая инеем землю и листья. Гоблины с визгом бросились на незнакомца, но не успели они нанести удар, как их головы свалились с плеч, и мертвые они упали на землю. Лучник схватил принцессу за руку и со страхом сказал:
- Бежим!
- Но там живые деревья! Они убьют нас! – воскликнула Ярнсакса.
- У нас нет выхода! Берите меч, – сказал ван и оглянулся; в лунном свете незнакомец с жестокостью убивал берсерков, отрубал мечом их конечности, а потом в считанные секунды раскромсал их плоть. Черная кровь забрызгала всю окрестность. Из темноты выскочил еще один берсерк, похожий на огромного медведя, только страшнее и уродливее. Незнакомец взлетел над ним и одним ударом кинжала пронзил голову чудовища. Ваны побежали прочь, и заметили они, что вся земля была усеяна человеческими костями. Между ними вылезали белые, прозрачные и светящиеся существа, похожие на папоротник. Они поедали кости. Ужас ванов усилился, когда деревья-оборотни открыли горящие глаза и стали оплетать беглецов своими длинными ветвями, еле успевали они отбивать их нападения. Долго бежали они сквозь чащу, через пни и болота, да только снова вернулись к месту, где незнакомец убил берсерков и гоблинов. Под лунным светом, на опушке, на корточках сидел тот самый незнакомец и не спеша кинжалом сдирал кожу с берсерка. Одежда и волосы у него темнее ночи, светящиеся узоры тонкими паутинками покрывали голубую кожу. Глаза его, ярко алые, горели как угли. Черты лица были острые и красивые, сам - высокий и стройный. Ван шепотом сказал принцессе со страхом:
- Это йотун. И, кажется, он нас заметил.
Йотун взглянул на ванов, выпрямился и сказал:
- Что вы делаете в моем лесу?
- Мы заблудились и попали в другой мир, эти гоблины нас гнали к лесу, мы хотели убежать отсюда, но снова заблудились, – сказали они. Лучник прикрывал собой принцессу, держа оружие наготове. Йотун спрыгнул с огромной туши и медленно приблизился. Его рот растянулся в надменной и злобной улыбке, показались белые ровные зубы. Руки его были в крови, как и длинный кинжал, переливающийся голубоватым светом. Лучник спросил:
- Кто вы?
- Я Локи, принц Асгарда.
Ваны переглянулись:
- Локи? – они упали на колени и взмолились:
- Помоги нам, спаси нас!
Локи засмеялся, и от его низкого хриплого смеха побежали у ванов мурашки по спине. Он резко перестал смеяться и сказал:
- Вы просите меня, которого все знают как ужасного монстра, о помощи? Кажется, ты Ярнсакса, принцесса ванов, та самая будущая невеста Тора? А ты ее телохранитель, Варди?
Те испуганно смотрели на сурового йотуна. Они не знали, что думать и что делать. По крайней мере, Локи был принцем Асгарда, сыном Одина, он – их единственная надежда на спасение. А, может, и вправду Локи опасней этих лесных тварей и гоблинов, способный навредить куда более изощренно, чем все эти демоны? Локи приблизился. Теперь, он выглядел обычно, как ас. Глаза его стали зеленовато-голубыми, а кожа - бело-розовой. Он прищурился, вглядываясь в принцессу. С виду она была бледная, высокая, черты лица острые, высокий чуть горбатый нос который несвойствен ванам, светлые грустные глаза и черные как уголь волосы, заплетенные в косу, одета в длинное синее платье. У нее была мистическая и непорочная внешность. Локи промолвил:
- Странно, но ты ведь не девушка, и не ван.
Ярнсакса удивилась:
- Почему?
Локи схватил ее за руку, обжигая страшным йотунским холодом, да только не замерзла она, а стала синей как йотун. У лучника Варди глаза расширились от изумления: «Принцесса, вы йотун?». Локи странно усмехнулся и подумал: «Хоть уняло мой гнев то, что Ярнсакса – не девушка и не ван, а, значит, не будет он невестой Тора». Он сказал:
- Итак, я спасаю вас от смерти, а вы уходите отсюда и даете обещание, что Ярнсакса не будет женой Тора.
Варди сказал:
- Мы бы сами рады, да только свадьба это желание родителей принцессы. Принцесса не любит Тора, она любит меня. И к тому же, выяснилось что она – йотун, а, значит, не девушка.
- Я не девушка, тогда кто же?- спросил Ярнсакса.
Локи засмеялся и издевательским тоном сказал:
- Ты йотун. У йотунов нет пола, по большей части они мужчины, но могут рожать детей и кормить их молоком. А так… ни то и не это. Вот смех будет, если Один узнает что хотел женить сына на йотуна! На монстре, которых он ненавидит.
Варди кашлянул и вежливо спросил:
- Господин, а как вы сами оказались йотуном?
- Я им не оказался. Я им родился – хмыкнул Локи. Как ему было тяжело произнести это. Это означало признать себя ледяным великаном, признать себя монстром, холодным, опасным, ненавистным. Признать себя тем, кто не является ни мужчиной, ни женщиной, ни богом, ни демоном, ни асом, ни зверем. Лучник понял, что принц не намерен рассказывать о себе. Он подумал и сказал:
- Мы хотели сбежать, помогите нам. Я верю, что внутри у вас бьется сердце, и оно доброе и любящее, как у всех. Надеюсь, что вы поможете нам. Я люблю Ярнсаксу, мы хотим быть вместе, и я не желаю ее…эм, его отдавать Тору, также сильно как вы не хотите отдавать Тора ему. Ярнсакса тоже йотун, но он совсем не бесчувственный и не злой как нам говорили о йотунах.
Локи задумчиво стал ходить по кругу, нахмурился, а потом улыбнулся и щелкнул пальцами:
- Идея!
***
Зашла Фригга, в длинном платье. Она увидела Локи стоящим на балконе и подошла к нему. Он смотрел в ночное небо, и кожа его была голубой. Фригга хотела обнять сына, но боялась. Она робко спросила:
- Локи. Где Ярнсакса, принцесса ванов?
Локи холодно ответил, даже не взглянув на нее:
- Почему ты спрашиваешь меня? Думаешь, я знаю?
Фригга дотронулась до плеча Локи. Он не двигался. Она сказала:
- Мне казалось, что… ты знаешь. Ее не могут найти. Она зашла в Железный лес и пропала.
- То, что она зашла в мой лес, не значит что я знаю где она – в голосе Локи стали было больше чем в мечах асгардских воинов. Фригга печально улыбнулась:
- Сын, прости меня. Я не хотела так. Не хотела кричать на тебя в тот раз. Я всегда желала тебя добра, всегда хотела, чтобы ты был счастлив, ты вправе решать все сам, просто…
Локи повернулся, и глаза его горели в злобе, алые как рубины:
- Ты всегда так говоришь, но на деле ты все время защищаешь Тора! Ты всегда потакала ему больше чем мне. И даже сейчас, вместо того чтобы отговаривать его от свадьбы, ты благословляешь его на нее! – кричал Локи.
- Локи…- слезы блеснули на ее глазах, – как я могу отговаривать его от того, на что сама уговорила.
- Что? – возмущению йотуна не было предела. Столько боли и гнева царица увидела в его лице, что пожалела о сказанном. Он вдруг улыбнулся, зловеще и злорадно. Голос его зазвучал низко и хрипло:
- Свадьбы не будет. Ты пожалеешь, что сделала все это.
Фригга поджала губы, а затем горько произнесла, отвернув взгляд:
- Я уже жалею о содеянном. Ведь не думала я, что приютила у себя на груди змею, а не ребенка, что вырастила монстра, а не благородного воина, который станет опорой государству и народу. О, Небо, за что мне такая кара!
Локи вспылил:
- Умолкни! – в гневе он чуть не ударил мать, но остановился и с отчаянием в голосе продолжил:
- Вы всю мою жизнь кормили меня ложью, врали мне о моем настоящем прошлом, а теперь желаете, чтобы я был честен с вами? Вы знали, что не аса взяли, а йотуна. Йотунов которых Один убивал. Почему Один не убил меня? Почему не оставил там умирать, в холодном храме? И не из жалости он взял меня, а из корысти.
Со словами полные яда и горечи, Локи обвинил Фриггу и Одина в своем несчастье. А царица молчала, с грустью и жалостью глядя на сына. Она хотела защитить Одина, и успокоить разгневанного Локи, но тот и слушать ее не желал, кричал обидные слова, а потом ушел.
***
Фандрал, Хогун и Вольштагг толпились у двери Локи и перешептывались:
- Ты войди первым. Ты же у нас самый сильный!
- Нет, ты! Ты у нас самый ловкий и незаметный!
- Нет, ты пойдешь, Хогун, ты у нас самый умный, с Локи ты быстрее найдешь язык.
- Что вы здесь делаете? – громовым голосом спросил внезапно появившийся Тор. Три воина вздрогнули.
- Мы хотели зайти к Локи, - улыбнулся Фандрал.
- Зачем? – нахмурился Тор.
- Чтобы узнать, где принцесса, – пожал плечами Вольштагг.
- Идите по домам. Я сам сейчас узнаю – сказал Тор и открыл дверь. Три воина несколько минут покрутились у двери, но ничего не дождавшись, ушли. Комната Локи была белой, светлой, чистой. С золотой мебелью, синевато-зелеными шторами и постелью и множеством зеркал
- Где принцесса? – грубо спросил Тор. Он все еще злился на брата.
- Ах, всех интересует, где же принцесса! – наигранно весело сказал Локи, который сидел на большой и странной формы кровати, скрестив ноги. В руке он вертел маленькое зеркало.
Тор подошел, указал на него пальцем и сказал:
- Я спрашиваю, где она? Что ты с ней сделал! Я знаю, что это ты!
- Тебе это так важно? Она тебе важна? Или ж ты влюбился в нее, что так печешься о ней? – недобро прищурился маг.
Тор схватил Локи за грудки, приблизился к его лицу так, что их носы касались друг друга, и зашипел:
- Что ты говоришь?! Ты принимаешь мою жалость за любовь, неужто ты так безумен, что не распознаешь где сострадание, а где любовь? Я ее даже близко не видел, о какой любви ты говоришь?!
Локи хмыкнул:
- Мало ли что тебе в голову взбредет! Дурная мысль или глупая любовь настигают и богов!
Тор встряхнул Локи:
- Где она?
Локи поднял брови и просто сказал:
- Умерла. Ее убили.
Тор не понял:
- Как это… убили? Кто убил?
Локи сердито толкнул Тора и сказал:
- Да, убили! Если не веришь, пойдем со мной.
Он встал и пошел в другую комнату, Тор последовал за ним. Когда он вошел, то увидел большую и мрачную комнату из темного мрамора, с большой черной печью, странными приборами и сосудами с зельем, магические вещи и небольшой бассейн в углу, наполненный бордовой жидкостью, похожей на кровь. На полках стояли банки, с отрубленными головами, пальцами, носами, ушами, выколотыми глазами и разными частями тела. Тор спросил, указывая на банки:
- Откуда это?
- Из битв. Не волнуйся, я отрезал это, когда они уже были мертвы. И кстати, многих из них убил ты. Это для изучения и колдовства.
Тор пробормотал про себя: «Черный маг».
На полу лежала шкура неизвестного зверя с густым и жестким мехом. На мраморном столе кто-то лежал, покрытый красной тканью. Локи приоткрыл ткань, и Тор увидел труп принцессы с отрубленной головой и оторванными конечностями. Тело было изуродованным, будто дикий зверь разрывал его. Локи холодно сказал:
- Она вошла в Железный лес, и мои деревья ее убили. Голову не нашли, наверное дуб сожрал.
Гнев с новой силой закипел в Торе. Он сказал:
- Как ты допустил это? Она ведь еще совсем невинное дитя, сущая девочка, за что ты так? Я не люблю ее, но жалею, как жалел бы любого.
Локи улыбнулся, подошел к нему, взял руками за голову Тора, и глядя в глаза сказал:
- Глупый Тор. Это жертва. Одна смерть чтобы спасти миллионы жизни.
- О чем ты?
- Эти деревья. У меня с ними договор. Они должны защищать границы Асгарда от йотунов и других врагов с севера, так как на севере Асгарда самая слабая оборона, и самая ненадежная крепость. Там часто открываются двери других миров, и темным силам не трудно пробраться сюда. Если бы не деревья, нас уже семь раз бы атаковали. Но, за эту защиту надо платить. Все эти жертвы – плата. А если никто не попадется к ним, то я должен их кормить.
Тор вздохнул и отвернулся, погружаясь в глубокие раздумья, не зная, что ответить. Локи снова взял его за щеки и сказал:
- Если принцесса была бы жива, ты бы женился на ней?
Тор покачал головой:
- Нет, все дело в Фригге и Одине. Они решают. Мне, как будущему царю Асгарда, нужен будет наследник.
- Значит, все дело в наследнике?
Тор отчаянно и грустно кивнул, Локи о чем-то глубоко задумался, шептал что-то про себя на неизвестном языке. Через некоторое молчание он произнес, внимательно глядя ему в глаза:
- Тор. Скоро будет битва. Ужасная битва.
Старший принц удивленно спросил:
- Что за битва?
Локи нежно поцеловал его в губы, и затем сказал:
- Потом узнаешь.
Тор недоверчиво посмотрел на Локи, а затем встал и молча ушел. Локи снова остался один. Он снова будет спать один, без Тора, видеть о нем пламенные любовные сны, изнемогать от желания прикоснутся к любимому телу и злиться от того, что не может этого сделать. И все же, любви в его сердце было больше, чем страсти. Он мог себя контролировать. Но это было так тяжело. Другие асы его не интересовали, особенно отвращали женщины. Он никогда не любил других людей, может иногда взглянет на красивого юношу, помечтает о том, что неплохо бы познакомится с сильным красавцем с длинными белокурыми волосами. Был один эльф-воин на примете, и Локи с ним подружился. Вместе ходили в лес собирать травы и грибы, беседовали о поэзии и искусстве, эльф был хорошим и добрым, да только скучным, Локи это утомило, и эльф остался ему просто хорошим знакомым, не более. А о сексуальных связях он даже не думал, вся страсть была направлена на Тора. Чистота тела для него была важна, как магу и как богу, да и божественная мораль осуждала грязную сексуальность.
***
Новость о смерти принцессы быстро разошлась по Асгарду, Локи умело скрыл правду. Все асы и ваны думали, что она погибла из-за несчастного случая, будто на нее напал оборотень и загрыз ее. Ее семья, вождь ванов Ньерд и его жена Скади, хотели похоронить останки дочери, пришли в слезах просить ее тело. Тор спросил Локи:
- Где ее останки?
Йотун с безразличным лицом вручил ему обглоданные кости, запакованные в платок. Тор передал их плачущей семье, и сердце его дрогнуло от жалости. Зло взглянув на брата, он подумал: «Если бы не защита, которую они приносят… перерубил бы все твои проклятые деревья на дрова», - а затем пожалел что так подумал.
В это время в прекрасной альпийской долине, в траве сидели Ярнсакса и Варди. Ван точил об камень нож, а йотун Ярнсакса, обняв колени, грустно смотрел вдаль. Варди увидел грусть в любимых глазах и спросил:
- Почему вы так печальны? Разве не должны вы радоваться тем, что спаслись от свадьбы с Тором? И что мы теперь свободны и независимы от ваших родителей.
- Мой милый друг, – сказал с улыбкой Ярнсакса. – Я рад, но меня тревожит другое. Локи ведь создал иллюзию моей смерти, что будет с моими родителями? Я их люблю как прежде, хоть они мне не родные и обманывали меня, что я их дочь.
- А на деле ты не дочь, а сын, и то не родной.
- И все равно, мне их безумно жаль. Они скорбят по мне.
- Эта была жертва за нашу свободу. Мы сами так решили, – сказал Варди.
- Я знаю. Но все же. И жалко Локи, ведь теперь все будут подозревать его в убийстве Ярнсаксы.
- Ему не привыкать. Его и так подозревают во всех бедах мира.
Ярнсакса вздохнул и взглянул на небо:
- И ведь моя судьба очень похожа на судьбу Локи. Мы оба йотуны, и обоих нас усыновили. Интересно, кто же мои настоящие родители? О, у меня идея!
***
Температура воздуха резко понизилась. Около минус двадцати. Вода во всех водоемах замерзла, все покрылось инеем. По утрам шел густой белый снег. Было бы красиво и радостно, если бы не середина лета, когда должны цвести ромашки, когда летают бабочки и стрекочут сверчки. Асы удивленно говорили: «Откуда этот холод? Почему Всеотец не следит за температурой? Почему не работает городское отопление?»
На второй день температура упала до минус пятидесяти. Некоторые асы устроили каток на озере перед дворцом. Детвора веселилась, им не было дела до буйства погоды. Три воина тоже решили покататься на ледовом катке. Выглядело это смешно и нелепо, особенно на фоне тонкого и прекрасного Локи, который катался лучше всех. Тор сидел угрюмый, закутавшись в теплую шубу, глядя, как резво катается брат. Угрюм он был, потому что догадывался, отчего так резко похолодало. Локи был одет в черный легкий камзол, ему было жарко. Губами он ловил снег, создавал снежных «монстров» и ставил подножки друзьям Тора. А вечером, Локи в одиночестве сидел у костра, где сжигал старые, ненужные книги и старые вещи. Ему было грустно смотреть, как в огне сгорали когда-то нужные ему предметы, ведь вместе с ними сгорала память… но так уж он создан. Уничтожать, чтобы потом жалеть.
На третий день температура минус девяносто. Мороз кусал нос и щеки. Асы не совсем веселы как вчера. Один был встревожен не только резким холодом но и тем что в море поселился огромный левиафан, который нападал на асов. Он приказал трем воинам, друзьям Тора отправиться туда и уничтожить чудище.
- Это плохой знак. Приближается страшная беда. В Асгарде поселился левиафан, это неслыханное явление! Откуда он взялся – неясно, но вы должны найти его и уничтожить, – сказал Один грозным тоном.
- Ээ… но мы не знаем как это сделать! А вдруг он огромный и сильный? Он нас сожрет, – испугался Фандрал.
- Да что мы трусы что ли? Конечно, мы уничтожим его! – воскликнул Вольштагг.
- Я бы не был столь самоуверенным, – сказал мрачный Хогун.
- Не волнуйтесь, мои сыновья отправятся с вами, – успокоил их Один.
Три воина поклонились и ушли выполнять поручение царя. К ним присоединился Тор, а вот Локи отказался. Шли они вчетвером к морю. Холодный и яростный ветер будто пытался сорвать с них шубы. Вольштагг, кутаясь крепче в меховую накидку, недовольно сказал:
- Я так и знал, что Локи струхнет! Видите ли, испугался левиафана…
- Да не, ему просто сражаться лень! – сказал Фандрал. – Приятней ведь сидеть в теплой комнате у камина, пить чай с малиной и читать книжки, а не идти в страшную стужу на сражение с неизвестным чудовищем.
- Я бы не сказал что Локи трус и домосед. Скорее, у него важные дела, – сказал Хогун.
Вольштагг заныл:
- А я, между прочим, голоден, я с утра не ел.
Фандрал, дрожа от холода, сказал:
- А мне холодно. Он у нас йотун и в тепле сидит, а мы не йотуны, мы солнечные асы, а идем в такую стужу.
Тор усмехнулся:
-Ну и дураки вы! Где ваша воинская удаль? Ноете как простолюдины. Ну-ка, оружие в руки, храбрость и терпение в карман, и вперед! С песнями!
Когда они оказались у моря, вьюга прекратилась. В мертвой звенящей тишине слышно было, как скрипит под ногами снег. Воины с удивлением обнаружили на берегу моря стоящего на камне Локи, одетого в красивый черный камзол. Он всегда выглядел прекрасно. Аккуратно зачесанные назад волосы, гордая осанка, накрашенные ресницы, черные перчатки на руках, сапоги на небольшом каблуке. Они спросили его:
- Ты же сказал нам, что не будешь сражаться?
Локи надменно ответил:
- Я пришел не сражаться, а посмеяться. Очень охота посмотреть, как вы, неудачники, будете ловить чудовище.
Воины возмутились и хотели что-то сказать в ответ, но Тор окрикнул:
- Ребята! Тише! Лед скрепит, земля дрожит, он приближается, чуя наш дух!
Воины позабыли о Локи и встали в боевую позицию. Приготовили оружие: мечи, топоры и дубинки. Море взволновалось, лед у берега треснул, чудовище вышло из воды, огромное как гигантская гора, черное, ужасное, с огромной клыкастой пастью, множеством желтых глаз и острой чешуей. Оно было похоже на змею с множествами лап. Начался жестокий бой. Чудище нападало, с диким ревом, Тор взлетал и наносил удары. Броня у левиафана была крепкой, ее трудно было пробить. Три воина то убегали, то опять нападали, а монстр то погружался в воду, то опять выныривал. Долго длился бессмысленный бой, воины уже были все мокрые, израненные, уставшие, лишь один Тор бил чудище. Летели молнии, слышался грохот грома и шум воды. Тут чудовище сильно ударило Тора хвостом, и громовержец отлетел так далеко, что его стало не видно. Его друзья в отчаянии закричали: «Тоооор!!». Монстр приближался к Локи, который хладнокровно смотрел на него. Маг сжал кулаки, из пальцев незаметно сверкнули голубые искры. В мгновение ока, левиафан проглотил Локи и скрылся в морской пучине. Тут появился Тор с Мьелниром и крикнул:
- Где мой брат?
- Его проглотили, – бледнея, произнесли воины.
Тор взглянул на море. Из воды появились вспышки голубовато-зеленого света, чудовище с отчаянным ревом вылезло на поверхность, и, кривляясь и трясясь в конвульсиях, лопнуло… вода стала красной от крови, куски мяса, кишок и костей покрыли белый лед, оскверняя все вокруг. А в воздухе парил целый и невредимый Локи, с демонической улыбкой, с ног до головы красный от крови. Крупными каплями она стекалась с него. Все кругом было покрыто алой кровью. Даже асы были забрызганы ею. Тор и три воина шокировано смотрели на Локи, не зная, что сказать, а сын Лафея плавно приземлился и с улыбкой сказал:
- Проклятое создание. Вот что ждет тех, кто посмел посягнуть на жизнь бога, – легко взмахнув рукой, он магией очистил себя от скверны крови, и вновь был чист и опрятен как прежде. Взглянув на грязных от крови воинов свысока, он сказал:
- Отправили сражаться вас, а победил я!
Три воина склонили головы от стыда, они испугались его мощи и произнесли:
- Прости ты нас, мы в тебе сомневались, смеялись над слабостью и трусостью твоей, а вышло все наоборот.
Локи смягчился, и мягким тоном сказал:
- Я прощаю. Чтобы не стыдить вас, я отдаю победу вам. Скажите Одину что вы справились с заданием.
Те растерялись от такой неожиданности, а потом заулыбались от радости, особенно Фандрал. Он обнял Локи, да так пылко и горячо, что Локи был удивлен: никогда Фандрал не проявлял прежде такого дружелюбия к нему. Тор подошел и положил руку брату на плечо.
- Надо было тебе сразу пойти сражаться. Ты же знаешь всех чудовищ, все их слабые места.
Локи улыбнулся и сказал:
- Я еще не закончил. Если чудовище проникло в Асгард, значит, оно прибыло не в одиночку.
Он потер ладони, отчего на кончиках тонких пальцев сверкнули искры, и быстрым шагом пошел вперед. Тор и воины направились за ним. Долго они шли, пока Локи не привел их к крутым горам, окутанные туманом.
- Чую, они тут, – сказал Локи. Проворно взобравшись на скалы, йотун исчез в небольшой пещере.
- Кто тут? – спросил Вольштагг.
- Он о чем? – спросил Фандрал.
- Наверное, о монстрах – догадался Хогун.
Тор с волшебным молотом взлетел в воздух и последовал за братом. Три воина решили остаться снаружи. Из недр гор послышались грохот и шум боя, жуткие крики и хлопки взрывов. Три воина уже хотели пойти на помощь, как из пещеры вышли братья, оба испачканные чужой кровью. Локи в руке держал за волосы шесть-восемь жутких голов, с серой кожей и мерзкими лицами.
- Нужно вызвать стражу, пусть очистят местность, - сказал Тор.
Вольштагг косо посмотрел на головы в руках Локи и съежился от неприятного чувства. Черная кровь капала с них, как кислота разъедая камни и даже металл. На Локи она не действовала.
Дома, в покоях сыновей, Один спросил Локи:
- Кто сражался с левиафаном? Кто победил?
Локи ответил:
- Сражались Тор, Вольштагг, Фандрал, Хогун. Они и победили, убили злое чудище.
Один ласково погладил сына за щеку, и сказал:
- Ах ты врун. Мне уже рассказали кто настоящий победитель.
Локи благодарно улыбнулся, так очаровательно, как умел. Улыбнулся той улыбкой, за которую ему прощали все и вся. И за которую забывали всю мрачность образа и сущности. У Одина дрогнуло сердце, от прилива нежности и любви к Локи. Прижал он его к своей груди, и шепнул на ухо:
- Мой мальчик, я всегда буду любить тебя, каким бы ты ни был, каким бы ты ни стал.
Локи закрыл глаза, и тихо, словно себе самому, сказал:
- И я, отец, не забуду твоей любви. Я буду помнить и любить тебя всегда, как буду помнить самого себя. Даже если будет мне больно и горько, буду я обманутым и брошенным, я не смогу уже забыть твоих теплых объятий, твоей заботы, твоих наставлений. И как бы мне порой не было тяжело, что обижаю я мать несправедливо, но и ее я буду любить и помнить всегда.
Еще тише, чтобы слышно было ему одному, он добавил:
- Почему то мне кажется, что ты мне родной отец.